Война чудовищ - Страница 26

Проходя мимо горсточек праха на дороге, Сигмон с ужасом понимал, что их становится все больше. Это было похоже на действие ужасного магического оружия, что истребило все население города за несколько минут. Тан никак не мог поверить, что это все сделали вампиры. Их, конечно, никогда нельзя было назвать добрыми и милыми, но все же они оставались такими же существами, как люди. Ведь дневной и ночной народ могли жить в мире. Зачем им это понадобилось, зачем?..

Проходя мимо большого особняка с железной оградой, Рон ткнул пальцем в сторону ворот. На них висела толстая ворсистая петля, а точно под ней лежал ворох одежды, присыпанный пеплом. Тан стиснул зубы. Кто-то из людей не выдержал мучений. Или не захотел новой страшной жизни. Он повесился на воротах собственного дома и, скорее всего, так и не смог умереть, пока не взошло солнце и не сожгло его дотла.

Зло. Этот город дышал злом, и тан никак не мог понять, откуда оно пришло. Зачем, почему? Кто сошел с ума – он или весь остальной мир? Сигмон был в замешательстве. Еще пару дней назад ему казалось, что он видел зло. Видел смерть, испытал отчаянье, познал разочарование и в мире, и в себе. Он видел чудовищ, и сам был чудовищем. Но это... Целый город, что никогда не вернется к былой жизни. Целый город, когда-то наполненный жизнью, умер за одну ночь. Чего хотели упыри? Ведь они не случайно забрели сюда, в маленький городок на окраине большой страны. И они отправили одного кровососа в Вегат. Кто знает, что было у него на уме?

Сигмону отчаянно захотелось очутиться подальше отсюда. Нет, он не испугался. Просто очень захотелось в Ташам. Он встретил бы там Арли, и она смогла бы все объяснить. Он зарылся бы лицом в ее черные локоны, а она рассказала бы о том черном злодее, что сотворил такое бесчинство. А потом Сигмон нашел бы его и убил. И они вернулись бы домой, обратно, на гору, и жили долго и счастливо. Да. Так было бы хорошо, так было бы правильно. Но сердце подсказывало тану, что так бывает только в сказках. Раньше он сказал бы – во снах, но теперь его сны стали страшнее реальности.

Все что начинается плохо, кончается еще хуже. Оставалось только надеяться, что и сегодняшний день обернется страшным сном. Он этого хотел, он страстно желал сделать Сагем лишь ночным кошмаром и поэтому шел вперед, следом за алхимиком. Нужно было найти противоядие от этой черной отравы. Или хотя бы попытаться его найти. Больше такого не должно случиться ни с одним городом, Сагем должен остаться страшной легендой – и только.

Ронэлорэн шел быстро, но не забывал оглядываться по сторонам в поисках подходящего оружия. Он не догадался захватить из кузницы топор, но возвращаться не хотел – времени у них оставалось не так уж много. Пока ничего приличного им не встретилось, хотя Сигмону казалось, что на улицах должно быть оружие – не с пустыми же руками жители Сагема встречали упырей? Нужно было зайти в какой-нибудь дом, но при взгляде на пустые глазницы окон у Сигмона пропадало всякое желание заходить во двор. Он взглянул на солнце, прибавил шаг и догнал друга.

– Вот, – сказал он, – возьми пока хоть это.

Рон хмыкнул, но принял нож Сигмона. Клинок из отличной стали, ухватистая рукоять из крепкого дерева – все это сразу понравилось алхимику, хотя нож больше походил на военный тесак, чем на нож охотника.

– А как же ты? – спросил он, не сбавляя шага.

В ответ Сигмон молча похлопал по дубинке, что висела на поясе. Заметив любопытствующий взгляд друга, он показал ему кинжал, что прятался внутри дерева.

– Эльфийское серебро? – спросил Рон. – Неплохо. Знатная штуковина. Откуда она у тебя?

– Досталась от одного настоящего охотника на вампиров, – ответил Сигмон. – Встретил его в одном из придорожных трактиров, когда шел на север. Мы славно поговорили, и на прощание он отдал мне эту штуковину. Сам он был уже слишком стар, чтобы ею пользоваться.

– Дорогой подарочек вышел, – подметил Рон. – Если даже не брать в расчет кинжал. Это же теллас, эльфийское черное дерево. Оно покрепче иной железки будет. Его специально выращивают, чтобы делать оружие.

– Да? – удивился Сигмон. – А ты откуда знаешь?

– Сам видел, – небрежно бросил алхимик. – Повидал, знаешь ли, на родине предков.

– Ага, – сказал тан. – Значит, времени зря не терял?

Алхимик немного помолчал, потом ответил, хоть и с неохотой:

– Когда ты сбежал, я решил что достаточно времени провел в этих краях, и отправился на запад, в земли эльфов. По дороге я зашел к барону Нотхейму, узнал, что ты жив и здоров, потом отправился в Дарелен и рассказал все Арли.

– Спасибо тебе, Рон, – тан положил руку на плечо друга. – Ты мне очень помог, правда. А я и правда вел себя как дурак. Понимаешь, я тогда был немного не в себе. Мне нужно было побыть одному, совсем одному, понимаешь?

– А, – Рон махнул рукой. – Оставь эти танцы. Мне твои оправдания на хрен не нужны, я тебя давно простил. Тем более что ты опять спас мою задницу. Это, наверно, и есть судьба. Если бы я не рассказал Арли, что с тобой, она бы к тебе не пришла. А потом она бы не ушла, ты бы не слез со своей драной горы, чтобы ее разыскать, и не пришел бы в этот сраный городишко. И тогда сейчас я сидел бы в кандалах и очень жалел о том, что вернулся обратно на восток, к людям.

– Так ты добрался до земель эльфов? – удивился тан. – До самого Фаэльвира?

– Нет, что ты. После Дарелена я отправился дальше на запад, в Варру. Там много таких полукровок как я, хотя людей намного больше. Это только начало страны лесов, так что я прошел Варру насквозь и добрался до Эллары. Говорили, мой отец родом оттуда.